В квартире царил полумрак, царил уже второй месяц. А хозяин квартиры умирал. Он умирал легко, можно даже сказать охотно. В конце концов, сколько же можно жить? Особенно если ты никому не нужен. Раз в день захаживал социальный работник и равнодушным голосом спрашивал, не нужно ли чего-нибудь. Дети давно его забыли, как забыл их в своё время он сам. И только его старый пушистый кот никуда не уходил. Он сидел на кровати, и его жёлтые глаза с лёгкой укоризной глядели на хозяина. А когда его больная и почти полностью разложившаяся печень вновь начинала болеть, кот тихонько забирался ему на правый бок, и боль постепенно уходила. Тогда он благодарно начинал гладить кота своей жёлтой высохшей рукой, а губы негромко шептали:
– Не беспокойся, Кот, я твой, я никуда от тебя не денусь.
Кот начинал мурлыкать, а он забывался тревожным сном. И вновь ему снилось детство.
….. Над пирсом вставало солнышко. Клёв окончился, и он бросил удочки и прилёг на тёплые брёвна. Придётся подождать, пока отцу тоже надоест рыбалка, и можно будет ехать домой. Внизу под брёвнами кто-то тихо попискивал. А ну-ка, кто там? Ага, котята в тазике… Попались, фашисты! А тазик будет фашистским крейсером! Ну что же, фашисты, щас я устрою вам маленькую войнушку, щас вы за всё заплатите!