Понятно, почему Путин предпочел баттерфляй, скажем, брассу. Баттерфляй — стиль того, кто оставляет за собой последнее слово. Кроме того, это ультрасовременный стиль, впервые опробованный либо Генри Майерсом (Henry Myers) из бруклинской организации YMCA либо тридцатью годами ранее Джеком Стивенсом (Jack Stephens) — который потом, в годы Второй мировой войны работал дешифровальщиком в Блетчли-парке — утверждавшим, что он изобрел баттерфляй в общественном бассейне в Белфасте.
С баттерфляем связаны кое-какие проблемы. Да, он ассоциируется с грубой, потной мужественностью, но в то же время является самым раздражающим из всех стилей. Это показной и недружелюбный, бескомпромиссный стиль, который не принимает в расчет пожилых джентльменов, захлебывающихся в хлорированных брызгах.
Наконец, как это всегда бывает с пропагандистскими картинками, возникает соблазн обнаружить более глубокое значение. Изоляционизм, демонстрация силы, отсутствие страха нагнать волну: может ли путинский баттерфляй быть своего рода водной метафорой того, в каком направлении движется Россия? А если так, то что означает его кормление лошади?