Шёл суровый 39 год. Точнее суровый 24 день сурового января сурового одна тысяча тридцать девятого года. Англия и Франция во всю развлекались, разбазаривая немецкому гауляйтеру Шикльгруберу чешские территории, Америка по кирпичику выкладывала фундамент финансового кризиса 2008 года. Германия училась маршировать и жечь книжки.
И лишь в СССР было не весело. Было, прямо скажем, скучно. Шла полным ходом индустриализация. Колхозы уже были созданы. Врагов народа гонять надоело. Короче, заняться было решительно нечем.
Товарищ Сталин ходил по своему подземному бункеру, расположенному на глубине двухсот пятидесяти километров под землёй, и думал чем бы заняться.
- А не съёсть ли мне йогурт?
Подумал товарищ Сталин. Затем он вызвал Кагановича и спросил товарища по партии.
- Скажи, Лазарь, ты вроде мужик ушлый, многое знаешь, а не съесть ли мне йогурт?
- Слово то какое чудное «йогурт». Первый раз слышу.
Честно признался Каганович.
- Может ну его на фиг, товарищ Сталин, съешьте лучше борща. Или бутерброд с яйцом и салом.
- Нет.
Грустно сказал товарищ Сталин.
- Борщ я вчера ел. Хочу йогурт.