Как-то в школе мы проходили «Мцыри». Кусок из бессмертной поэмы дали заучить наизусть. Это был сильный кусок: там, где Мцыри убивает попутавшего барса (к счастью, статьи за браконьерство тогда еще не было, иначе поэма тут же и закончилась, а Мцыри с гор Кавказа, переехал на всё казенное).
Мама тоже считала, что это сильный кусок во всем Лермонтове, включая Пушкина и всю беллетристику. Она обожала «Мцыри» и декламировала наизусть с любого места. Разбуди ночью, кинь ей строчку, и бесплатно прослушаешь чё там было дальше.
А с этим кровожадным куском мама и вовсе вероломно вторгалась в театральный вуз. Там едва отбились, посоветовали попробовать себя в цирке. А лучше сурдопереводчиком для глухо-слепых, потому что зрячие помирали бы со смеху, или со страха – столько пантомимы и экспрессии мама привнесла в побоище. Что ж, во многих погиб артист. Кроме мамы. В ней он не унывал, а с годами только заматерел как корень хрена…