В мои студенческие годы в начале девяностых гуляла история про нашего брата философа. Возможно, байка, хотя все довольно жизненно, слишком много деталей.
Один студент философского факультета сел писать реферат в самый последний момент, накануне сдачи. Профессор был строг и принимал рефераты только в машинописном виде (компьютеры тогда ещё не вошли в массовый обиход). Студент полночи печатал свой опус на допотопной машинке. Успел, сдал.
Реферат служил пропуском на экзамен, предстоявший через несколько дней. Ответ студента на экзамене начинался с обсуждения его реферата. Многие легионы не перешли этот Рубикон.
На экзамене у строгого профессора к нашему студенту тоже возникли вопросы. Реферат всем был задан один и тот же — по «Пиру» Платона.
— Голубчик, в целом живенько, вот только почему вы пишете «античный город», хотя никто не мешает вам сказать «полис»? И к чему вы везде называете Платона «наш древнегреческий автор» и ни разу не упоминаете его по имени? Ну и, наконец, зачем вы перевели название диалога как «Ужин»? Чем вам старый добрый «Пир» не угодил?