Каждое полнолуние моя мертвая жена появляется за окном и просит:
– Впусти меня.
Голос ее дрожит, то ли от холода, то ли от страха, а в глазах игривыми искорками мерцает ложь.
– Впусти меня, пожалуйста, – просит она. И добавляет: – Здесь холодно и одиноко.
В такие ночи я сижу на подоконнике, пью чай, курю сигареты одну за другой и смотрю на неё. Мне уже давным-давно не страшно. Мне просто интересно, когда ей надоест? И надоест ли вообще? У неё ведь, в отличие от меня, впереди целая вечность. Хотя, если я её впущу, то, наверное, целая вечность появится и у меня.
– Пожалуйста, впусти.
Настойчивая.
Интересно, что она делает в те полнолуния, когда я на работе? Стучится ещё к кому-то? Или вглядывается в мои окна и ждёт?