Мои соседи держат на балконе попугая, страдающего шизофренией.
Наши балконы разделены тоненькой фанеркой, сквозь щели которой всё слышно, а отчасти даже видно. И порой я наблюдаю, как белый попугай прохаживается по жёрдочке в своей клетке.
Бывает, я выхожу покурить и, опёршись локтями о перила, нависаю в глубокой задумчивости над бессмысленным копошением людской толпы. Размышляю о тщетности бытия. О том, почему меня бросила девушка.
И вдруг из щели в фанерке доносится скрипучий голос:
— Нервные клетки не восстанавливаются! — а затем протяжный птичий смех, чем-то напоминающий старушечий.