За всё своё счастливое советское детство я всего лишь пару раз удостоился чести отведать этой вашей знаменитой газировки с сиропом из автомата. Ну так уж вышло.
Хорошо помню одно - автомат был зелёный, ужасно раскалённый летним солнцем и яростно клокочущий и рычащий своим автоматовым нутром. Где он стоял, сейчас уже говорить не возьмусь, ибо память детская, что сентябрьская паутинка — тронь её, и растает, а вот матёрые краеведы налететь очень даже и могут, налететь, да и поколотить меня архивными данными за неточность географических данных. Так что — к чёрту подробности.
Но мне всё же кажется это был парк Горького. Ну а где ещё им быть, автоматам этим?
Помню дед, в лихо заломленной на затылок шляпе и чуть расслабленном галстуке, охотно полез в карман брюк за мелочишкой, услыхав мой лепет насчёт удовлетворения жажды газированным напитком, а бабушка, презрительно поджав губы, начала противится этой нашей затее.
В тот жаркий день словарный запас мой обогатился такими щедрыми выражениями как «бытовой сифилис», «отребье» и «чужие слюни». Звучало это всё, конечно, крайне угрожающе, но приблизительно такой же набор нелицеприятных эпитетов получала от неё чуть ранее и восхитительная сахарная вата, которую продавали весёлые цыгане на Крытом рынке, и которую в итоге я ел, и вполне остался съеденным доволен.