Когда Гена проснулся, он не мог вспомнить подробностей кошмара. Мозг лихорадочно вытряхивал их из памяти, осталось только саднящее чувство отчаяния. На нейтральной полосе между небытием и явью темнели, угасая, лица людей, которых вобрал в себя ночной ужас.
Потерянная, сгорбившаяся мама, близоруко щурящаяся на редких собеседников. Она всегда боялась состариться. Неухоженная могила отца. Тётя Даша, высохшая и черная от горя, не способная подняться без помощи (но помогать ей некому). И он сам – бывший смыслом их жизни и отказавшийся им быть. Он всех подвёл. Седой, никому больше не нужный, отмотавший срок за убийство, шепчущий страшную безумную молитву подле деревенской церквушки.
Сам виноват, что такая муть снится. Набил деликатесами желудок на сон грядущий, вот и повидался с бездной. Конечно, ничего этого нет. Мама постарела – что правда, то правда, но ей недосуг оплакивать свою молодость. Она руководит отделом в турфирме, занимается дыхательной гимнастикой и держит себя в отличной форме. Отцу семьдесят два, он по-прежнему тренирует курсантов в аэроклубе. У Гены прекрасная жена, маленькая дочка, и в тюрьме он не сидел.