Одернул за рукав и говорит:
- Ну-ка стой вообще.
Костя послушался.
- Я тебя узнал. Ты спектакль ставил, на сцену потом выходил.
- Было дело, но я спешу сейчас.
- Стой, сказал! – и снова одернул, только резче.
Дядька повстречался там, где сейчас могли попасться лишь лисы, оголодавшие от резкой, не ко времени, зимы. Самый край города, коллективные сады вдоль дороги, а дальше лес. Около-то этого леса жила-была редакция радио, евреистый учредитель которого соблазнился однажды копеечной землей.
- Честное слово, я спешу на радио. Сейчас прямой эфир начнется.
- Успеешь, - в пьяненьких и поначалу озорных глазах почернело. – Ты мне скажи, почему у тебя спектакль про войну, а Сталина там нет?