Я еду в автобусе номер два. Не маршрут – очередность. В первый набились спешащие, посадка не взлет, имеет смысл. Мне торопиться не хочется. Наш самолет стоит на отшибе, потому к зданию аэровокзала едем порядочно. Напротив грустит мужик в потертых штанах, куртке и клетчатой кепке. Вся ручная кладь в сумке с висящим на кожаном ремешке логотипом «МК». Гламурный шестидесятилетний подонок-колхозник.
На ум неожиданно приходит командир корабля, грек с трудновыговариваемой фамилией, в совершенстве владеющий русским с грузинским акцентом. В полете он вел себя достойно, лишь раз подарив нам полминуты турбулентности. Гораздо менее приятные воспоминания о соседях. Слева – жирный бизнесмен, губами-сардельками жадно глотавший воздух, мусоливший его внутри себя, чтоб насытив чесноком и желчью, выпустить обратно. Он спал весь полет, лишь в конце разочарованно вздохнул, узнав, что уже кормили. Все два часа я периодически прикладывался локтем в бесформенный бок, чтоб увидеть затуманенные глаза, выкатывающиеся на заржавевших шарнирах, и затем снова ныряющие в пучину неприятной головы. Он, не приходя в сознание, кивал мне, типа, да-да, приборы – сорок, летим по курсу.