Я выхожу на вечерний променад и иду до заведения, где можно выпить. Пятница, в баре собираются работники и работницы из рядом стоящего офисного здания. Атмосфера праздника после трудной рабочей недели, хотя я никогда не понимал, чем офисная работа трудна. Совещания, приседания, бизнес-ланчи, терки в курилке – вряд ли можно назвать дико тяжелой работы. Хотя, для кого как, скорее всего, устают от безделья, в котором пребывает обычно 80% сотрудников, той или иной компании. Сажусь за барную стойку, чтобы не занимать столик.
- Коньячка? – спрашивает бармен
- Не-е-е-е, давай с пивка начнем…Хотя…Мозгло на улице, продрог, налей грамм 50 и лимончик.
Бармен наливает коньяк и ставит тарелку с дольками лимона. Я смотрю в телек, идет какой-то матч, между непонятными командами. Из-за общего гама и шума, само собой, ничего не слышно. Пятьдесят грамм вытекает в сто, а там уже в сто пятьдесят и двести… Организм разогнался, и ровно идет на пятой передаче. Принимаю решение облегчиться, курнуть на улице и вернуться к стойке, и уверенно дернуть рычаг на шестую скорость. Пока я гулял между сортиром и улицей, за стойкой нарисовалась барышня, с виду лет тридцать, может тридцать с небольшим, которая плотненько налегала на текилу. Она так лихо опрокидывала шоты, что я отодвинул барный стул в сторону от нее, чтобы ее локоть не проехал по моей челюсти. Показал бармену плеснуть еще и снова уставился в телек. Девушка уже ехала даже не на шестой или седьмой, она уже пошла на взлет, как вдруг заметила мою перебинтованную руку, которая держала стакан.
- Больно? – неожиданно спросила она