К счастью, я не знаю тех ощущений, которые испытывают алкоголики, и не могу сказать - мучилась ли Альбина, когда привела домой троих рыночных торговцев. Я могу только предполагать, что личность алкоголички деградирует и умирает, ведь в страшном сне не приснится, что, в придачу к жилью, торговцам можно предложить дочку.
Ее дочери, Аньке, той весной исполнилось 15 лет. Она успела узнать все прелести жизни с матерью алкоголичкой всего за несколько лет.
В самом начале девяностых (увы, точно не назову год), Альбина занялась тем, что тогда называлось “бизнесом”. С огромными коробками и баулами забитыми клеем “Момент”, гладильными машинками и наборами эмалированных кастрюль ехала в Польшу. Обратно везла жутковатые кофточки, лосины, юбки-резинки, пахнущие мылом помады, и перламутровые сервизы, рулоны цветного трикотина.
Народ, неизбалованный изобилием, расхватывал все это как горячие пирожки. Альбина “поднималась”. Вскоре с кастрюлями было покончено – в Польшу она ехала гордо, с одной сумкой и наличкой.