В австралийский детский садик кто-то принес слово f***. Прочие дети, естественно, его подхватили — а запрет немедленно придал заразе характер пандемии. Так что в один прекрасный день герой нашего рассказа вернулся из детсада, просто фонтанируя оным выражением. У героя, как это случается с героями, была мама. Уроженка Украины и доктор психологии. Столкнувшись со столь радикальным расширением словаря, она не окаменела, не впала, не взвилась, а просто спросила сына, где он это слово подобрал. Выслушала ответ, оценила ситуацию и спокойно сказала, что слово, конечно, так себе... прямо скажем, не ахти слово. Вежливые мальчики его без необходимости не произносят. Но, в общем, беда невелика. Ну f***. Ну вылетело. Это ж не "шуба". Да — "шуба". Вот это слово произносить и повторять нельзя вообще. Очень плохое слово, шуба. Можно сказать, страшное. А f***...
Последствия не замедлили — через несколько дней ее уже донимали родители прочих детей, желая знать, что ж это за страшное русское ругательство такое, что вытеснило f***. Даже звучит жутковато. "Шуба".
А почему герой? А вы представьте себе, что это такое — за пару дней перезаразить иностранным словом весь детсад?