Голод, как все знают, не тётка. Особенно накануне рождества. Это когда долго не ешь, а не тогда, когда долго не имеешь тёток. А вот Лёха не ел почти сутки, поэтому смотрел с аппетитом, как девушка за грязноватым стеклом одевает на горячие заострённые стержни мягкие булочки. «Посадить бы тебя на этот стержень пездой», подумал Лёха, и у него где-то между замёрзших ног зашевелился хуй. Продавщица посмотрела на него, улыбнулась, сняла со стержня булочку, ловко вставила в неё сосиску и наспермила сверху майонезом. Лёха умял за обе щёки три хотдога и, узнав, как зовут девочку, напросился к ней в гости. Галя любила музыку и коньяк, пела, но изображать стриптиз не торопилась. Пела она хорошо. Играла плохо. Рот открывался, обнажая розовое сколькое естество. На середине песни Галя стала засыпать, заваливаться на бок.