Мой первый компьютер появился ещё в довольно смутные времена начала девяностых. В нашу школу по гуманитарной помощи поставили японский компьютерный класс, а старый, хоть он и прекрасно работал, списали и уничтожили. Вернее, должны были уничтожить с помощью бульдозера, но пока бульдозера ждали, меня позвала учительница физики и сказала: «Глянь там, может, какие детальки полезные наберёшь». К тому моменту компьютеры уже раскрутили, корпуса отдельно сгребли и сожгли, а мониторы побили молотком. Я унёс три более-менее цело выглядящие процессорные платы, пару клавиатур и контроллер дисковода от учительской машины. Платы, как потом выяснилось, завелись все, а клавиатура была жива только одна.
Иметь дома на виду у всех (тогда было принято ходить в гости) настоящий компьютер (тем более почти что краденый) было опасно. Но у него не было корпуса, а в качестве монитора выступал старый чёрно-белый телевизор. Плата с проводами, валявшаяся на столе… Только клавиатура выдавала её назначение, но в таком виде компьютер легко выдавался за самоделку. Тем более что он обрастал проводами и маленькими макетницами — программатор, всякие другие устройства. Повис на проводах и дисковод.
Потом на весь этот хлам смотреть надоело, и плата с блоком питания перекочевала в один из ящиков стола. Там же разместились два пятидюймовых дисковода — ящик достаточно было приоткрыть. Клавиатура обосновалась под выпиленным и легкосъёмным фрагментом столешницы, а сверху на столе были несколько разъёмов для периферии, включая, разумеется, шину МПИ. К тому моменту появился и нормальный монитор, который, дабы не нарушать маскировку, тоже был установлен внутри стола — пришлось выпилить в столе ещё одно отверстие.
До сих пор вспоминаю удобство этой замаскированной системы: в нерабочем положении клавиатура и монитор закрыты крышками и стол свободен, а в рабочем и то, и другое рядом — не нужно вертеть головой, например, когда перепечатываешь текст с книги.