По утрам человек на постаменте выглядел задумчивым. Или даже заспанным, непроснувшимся.
А что ему?
Как метко заметил Савелий еще в прошлом веке, - Он же памятник!
…Они познакомились здесь же, на площади.
Порфирьевич, можно сказать, тут практически и жил. Нет, в палатках он не ночевал – так, пару раз всего. Уже возраст не тот. Что же ты хочешь – семьдесят пятый пошел уже.
Хотя для своего возраста Порфирьевич выглядел - ого-го!
Высокий, худой, жилистый старик. А руку пожмет – сразу понимаешь, что остались силенки, остались. В жизни, в той жизни, уже подернутой дымкой памяти, Порфирьевич был летчиком. Военным.
Хотя почему был - в душе он им и остался.