- Людочка, солнышко, - опер Трофимов сидел на корточках перед миловидной, но испуганной девушкой. - Подумай хорошенько. Умысла не было, понимаешь? Не было!
- Нет! - Резко отвергла девушка, названная Людой. - Я специально.
- Олежка, - старший дознаватель, Салматова, позвала Трофимова. - Пойдем-ка, Олежа, друг ситный, покурим.
Поскрипывая по старому, рассохшемуся паркету подошвами служебных ботинок, опер и дознаватель вышли в коридор.
РОВД пустел. Пробегали испуганной ланью понятые; неслись опера, на ходу пожимая руку Трофимову, остававшемуся дежурным.
- Слушай, друг мой, - Салматова глубоко затянулась и стряхнула пепел прямо на паркет. - Если эта красавица так и будет стоять на своем, я так и запишу в протокол.
- Ленуся, - Трофимов включил все свое мужское обаяние. - Куда нам торопиться? Материал все равно только завтра сдавать. Пусть посидит ночь, подумает. Ты, Ленуся, женщина, мало того, что красивая, еще и умная, а она дуреха молодая. Дай мне время, жалко ее.