В нашей семье всегда был культ труда. До сих пор помню худшее ругательство из уст моей бабушки до 80-ти лет проработавшей акушеркой – Тунеядец. Поэтому, уж кем-кем, а тунеядцем мне стать никогда не грозило. И где я только ни успела поработать в своей жизни.
Первая моя оплачиваемая работа была в школе, в шестом классе, на практике. Как сейчас помню, мальчиковый кабинет труда. Огромные станки с тисками. Берешь лерку, нарезаешь ею фаску на шпильке, предварительно хорошо смочив всю конструкцию маслом. Без малейшего понятия, почему на сей благородный труд кинули весь класс, включая девочек, но факт остается фактом – целый год, дважды в неделю мы выпускали шпильки, которые потом шли куда-то в дивайс, обогревающий ноги водителям трамваев.
Не могу сказать, что было плохо. Такая монотонная работа немного сродни моему любимому занятию - сбору грибов. Можно думать о чем-то своем, не торопясь, часами. Наверное там, я надумалась на всю оставшуюся жизнь и до сих пор удачно вворачиваю те, слесарные, заготовки в свои бессмертные опусы. Минус был только один. Масло. Оно разъедало руки , и кожа между пальцами была, как у ящера, желтой и потрескавшейся. Еще год после этой практики, я приводила руки в порядок.