Места у нас холодние, северные. Зима приходит рано, лютует почти пять месяцев, лишь в марте, нехотя, эдак снисходительно, пущает в леса и поля робкую необстрелянную весну. Склизко, мокро, пакостно…
Так-то бы пофиг, привыкли. Татьяна вона полста лет ряст топчет, уже ничем не напугаешь. Бывали годочки, когда осерчавшее светило вовсе отворачивалось от земли. Сорок и даже пятьдесят градусов мороза, не абсолютный ноль. Говорят и хуже места есть на планете.
Татьяна - баба вдовая, свободная. Живёт, к слову, уже третий раз … одна. Как третий? Троих и пережила, ну почти троих. Злые языки обзывают Татьяну каракуртом. Есть, мол, такой паук, паучиха, что мужиков своих ядом кусает, а потом жрёт, чтобы добро не пропадало.
Витя, хороший был мужик, крепкий во всех отношениях, но пристрастился к водке, да так по пьяному делу и сгорел в своей сторожке. Только головёшку и выгребли из-под угольев.
Семён бабе достался уже с дефектом. Всего и пожили с год, а туто и рак лёгкого подсуетился. О, как.