Беда пришла, откуда не ждал: хворь со мной приключилась. И не какая-нибудь лёгенькая гнойная ангина или завалящая бугорчатка, а натурально бледная немочь. Двадцать пять процентов моих сперматозоидов потеряли подвижность. То есть, вероятность зачать что-либо резко упала. В студенческие годы, слава яйцам, не было таких проблем, и я один раз даже отдал часть стипендии на аборт одной тупорылой прошмандовке. Тогда я был приверженцем высоких идей и убийство это совершил из чисто гуманных побуждений, дабы такие грязные животные не размножались и не пачкали без того засиженный уродами облик планеты Земля. Скидывались всей группой, чтобы старосту нашу, Вкладышеву, от нежелательной беременности избавить. Ебали все и даже профессор кафедры грунтов Глинка, а мне, как самому активному участнику студенческой весны под названием «порви Вкладыш», по абортариям пришлось шароебиться, выискивая, где есть акции и скидки.
А тут такая напасть. Я на глаз сразу и не разглядел. Это всё Ленка, сожительница моя, на зуб распробовала, определив, что «не то пальто». Она у меня в этом деле мастер, сомелье по сперме. С одного глотка определяет сорт, литраж и дату разлива того, что я накануне выпил, и мешал ли с еще какой гадостью и в какой пропорции. Порой так в масть угадывает с последующим скандалом, что последнее время кончаю ей в волосы или на плечи, чтоб без палева. Правда, говорит, ей такие погоны и кокарды нихуя не нравятся, она, видите ли, глотать любит. Умничка…