Как-то раз меня собрались исключать из школы. Вообще-то, ребенок я был бесконфликтный, покладистый и совершенно не шумный. Сидел себе на задней парте и тихо делал миленькие гадости. Когда учителя в новой школе ко мне малость попривыкли, то и вовсе перестали обращать внимание. Но на первых порах некоторые вещи казались им неприемлемыми.
Вот физика, например. Невзлюбил я физику, что поделать. Не науку как таковую, к ней я был скорее равнодушен. Невзлюбил то, что ей сопутствовало. Предмет, иначе говоря. И приходится признать, предмет в лице строгого педагога Марии Ивановны отвечал мне взаимностью. Не то, чтобы она придиралась или как-то иначе выказывала особенную ко мне неприязнь, но характерами мы не сошлись — это факт. Вариант «стерпится-слюбится» не рассматривался. Мария Ивановна была педагогом классической советской школы (в смысле стиля, манеры преподавания) и наотрез отказывалась воспринимать новые тенденции. Мы постоянно с ней ссорились по мелочам.