Ее папа владел пневматическим тиром и потихоньку, уже второй год, строил рядом кафешку. Тир тут появился еще при Горбачеве и каким-то образом не ушел с эпохой. Иногда по выходным отец ее работал в тире сам, и под хорошее настроение соглашался показать всем желающим фирменный трюк - за минуту написать пулями на картонке любое слово из четырех букв. Почему не из трех, понятно. А не из пяти и больше, потому что и оборудован был тир однозарядными ностальгическими ИЖами.
Катька была левшой. Что она Катька и левша я узнал через пару минут после того, как наступил ей на ногу. Случаются ведь такие легчайшие знакомства, так что слово "знакомство" и не приходит на ум. Когда мы делали перерыв в болтовне, чтобы пострелять, наши головы соприкасались; так бывает, когда правша якобы случайно ставит справа от себя левшу и оба целятся. Стреляла она снайперски, я и не мечтал о таких результатах. Но на наших третьих совместных стрельбах Катя отчаянно мазала, пульки со звоном отлетали от жести мишеней. До этого мы час гуляли и так шлифовались в десны, что в тире у нее потом тряслись руки. Она смеялась и обвиняла меня в нечестных способах устранения соперника. Глядя на нас, улыбался и Сергей Витальевич, ее отец. Мы были уже знакомы.