-Сам ты «обосрался», — обиженно нахохлился Виталик, — решили ж: идти, значит пойдём. Я своего решения не меняю никогда.
Костян насмешливо скривил физиономию и недоверчиво цыкнул через щель в передних зубах. Этой его особенности Виталик всегда завидовал – у самого-то у него зубы всегда были на редкость белые, крепкие и здоровые. Да и во всём остальном Костян заметно отличался от своего приятеля: широкостный, крепкий, с вихрастыми рыжими волосами и непременным фингалом где-нибудь на физиономии. В свои двенадцать с небольшим Костян уже сейчас выглядел постарше и поматёрее большинства своих четырнадцатилетних товарищей. Другое дело – Виталик: всегда какой-то непонятно чистенький, тощенький, хоть уже и сейчас очень жилистый, аккуратно причёсанный, в очёчках, вечно витающий где-то в облаках. Короче, два мира – два детства. По всем законам, Костян должен был бы третировать Виталика, не давать тому проходу, и всячески доставать. Тем более удивительной была их дружба.
Познакомились они лет пять назад, когда маленького Виталика родители сослали в первый раз в деревню к бабке на лето. Раньше всё как-то обходилось, но в тот год не повезло.