Вот фсе пишут-пишут про еблю, и всё каг-то складно, тугие струи, матьих, и прочая мультиоргазмея.
А чтоб вот так каг ис жыздни, так этово мало. Стесняемся штоле. Строим ис себя чортешто. А ведь бывает всякое, камрады, и хуйле тут стесняццо.
Вот к придмеру был в моей юности такой, казалось бы, нелетературный случяй. Немачистый, тэкскэзать.
Учился я тогда на третьем курсе одново столичново заведения, вёл себе фпалне свецкую жызнь общажного кутилы, мог пазволить себе булку с кефиром каждый день и аццкое нажыралово под жареную картошку пачти каждый вечер. И где-то между этих самых важных дел на коком-то сабантуе один мой однокурснег пазнакомил меня са сваей дваюраднай сестрой, ядреной первокурсницей филфака с периферии. Я думаю ему евоная тётя все мозги выебла, чтоп он её куда-нибуть сводил ужэ в столичный бомонд, ага, ну он её и привел к нам, куда уж блять элитней. Даже кресло в комнате было. Не один человег в ём обоссался, кстати.
Сиськи у ней были такие мелко-крепкие, жопа откляченная и потпрыгивала при ходьбе, зато щоки румяные и глаза без единой мысли, чисто как у козы. Ногте неумело обстриженные и причоска «каре». Вопчем мечта прожжонных поэтоф-песенникоф. Имя ей было Света.