Москва издавна славилась и в то же время вызывала насмешки своей чрезмерной самовлюбленностью. Москвичи до сих пор, хотя с присоединением города к мировой культуре теряет почву преувеличенно высокое мнение о силе и значении родного города, уверены в глубине души, что едва ли сыщется другая «столица, как Москва»... Со времен Фамусова и до наших дней тянется уверенность, что Москва все говорит и делает все как-то по-особому, по-своему, и даже одной оригинальностью своей выдается среди всех прочих городов мира...
Не учитывая этого патриотичнаго хвастовства, мы не поймем многаго в психологии коренного москвича. Уважение и любовь к родному городу особенно сильны в тех слоях населения, которых слабо или даже вовсе не задевает экономическое и идейное развитие города, для которых жизнь остается неподвижной и одинаково удобной как в нынешния, так и в прежния времена. К этой касте фанатиков родного города почти целиком примыкают мелкие лавочники, средние домовладельцы глухих частей Москвы, духовенство, старое чиновничество. Их любовь к Москве базируется не на личной привязанности, не на долголетней привычке к городу, а на теоретических, подчас даже отвлеченных соображениях.
«Москва больше, богаче всех русских городов. Петербург полон чиновников, а Москва — капитала. На капитале же зиждется благосостояние государства. Петербург болтает, Москва дело делает. Существует она уже много веков, от нея пошла вся русская земля. Петербург — немецкий город, Москва — русский. Петербург на народныя, на крестьянския деньги живет, Москва — на свои, торговыя. Москва благочестивее всех городов...»