Коренной житель Донецка Вова Иванов возвращался домой с работы. Он шел по главной улице города неспеша, рассматривая манящие витрины бутиков и дорогих кафешек. В ларьке у кинотеатра Шевченко он купил соленого попкорна, запил его минералкой, отшвырнул ногой банку из-под шейка и осторожно перешел дорогу, по которой со скоростью звука мчались дорогие авто. Вова любил свой родной город. Он напоминал ему женщину, которая, наряжаясь в самые дорогие шмотки, никогда не моет в квартире пол и забывает выносить мусор. Донецк поражал контрастами: роскошный купол стадиона «Донбасс-Арена» соседствовал с частным сектором, где неуклюжие домишки простых работяг зарастали бурьяном. А парк Щербакова с запахом роз и дорогих духов горожанок через несколько метров от центра с колесом обозрения «радовал» запахом тины и чьей-то мочи, разбросанными бутылками и окурками. От крупнейшего гипермаркета «золотое кольцо» всего в нескольких остановках начинался микрорайон Азотный, где ровно в десять отключали воду, а с балконов несло удушающим смогом сероводорода. Но Вова преклонялся перед Донецком, как перед той неряшливой женщиной в платье от Армани, которая так хороша, что ей можно простить и грязь на кухне, и пыль на телевизоре.
Вова свернул на улицу Генерала Антонова, где в самом начале располагался его дом, а в самом конце — живописная помойка, и почувствовал удар по башке. Он тут же кулем свалился на тротуар, успев понять: это, однако, все. Его душа, оторвавшись от покалеченного случайным кирпичом тела, вознеслась куда-то ввысь по яркому туннелю. Когда полет прекратился, Вова оказался в маленьком зале судебных заседаний, где за кафедрой пристально рассматривали Вову два ангела: один, как положено, в белом, другой в черном, правда, без рогов и копыт. Но Вова сразу догадался, что в белом — серафим, а в черном Люцифер. И сейчас они решат, жарится Вове на сковородке, или порхать в райских кущах, напевая псалмы. И то, и другое, Вову не радовало: он хотел домой, к телевизору, где транслировался матч «Шахтер — Динамо». Или на кондитерскую фабрику, где он последние пять лет варил шоколадную глазурь.