Посвятивший себя делу борьбы с белогвардейской контрой, национальный герой Чапаев глядел в звездное небо и грезил светлым будущим.
- Вот, Петр, - сказал он мечтательно, обращаясь к своему бессменному ординарцу, который сидел возле костра и подшивал галифе, - победит коммунизм во всем мире и заживем, как...ну...
- Как у Христа за пазухой? - подсказал не в меру сообразительный ординарец.
- Не поминать всуе! В смысле - бога нет и он выдумка мракобесящихся беляков! - вскипел комдив, и снова уткнул озаренное печатью личного знакомства с Лениным чело в небосвод.
Внезапно просвистевшая, как фугас мысль разорвала блаженный покой героя. Он внимательно посмотрел на ординарца и спросил:
- Петр, ну-кась, скажи своему командиру: ты экстраполируешь лысого?
Петр посмотрел на комдива, почесал репу и простодушно уточнил:
- Че?
- Ну, бойца на мохнатом плацу гоняешь?
Ординарец вытаращился, и отупело, помотал головой. На всякий случай - по всем осям. Чапаев рассердился.
- Петька, ну хуле ты долбоеба включаешь? А ну, как на исповеди: дрочишь или нет?
Петр радостно осклабил щербатый рот в коронной улыбке "олигофрен в засаде":
- Дык, Васильваныч, ясно-красно! Дрочу, конечно! Куда ж без того!
- А я, вот, Петр не дрочу принципиально. Вот, когда контру разобьем...