Меньше всего ему понравилась кукла присобаченная на капоте длинного и сверкающего Линкольна. Но он всё равно умилися ей как детскому желанию своей невесты. Лимузинов было два – один для молодых и свидетелей и другой - для близких родственников. Сначала Юджин был против такого антуража, но его ненаглядная сделала такие бровки домиком, какие только она умела делать когда ей что то было надо, и он не смог ей отказать. Он очень любил, просто обожал, даже боготворил свою невесту и потому согласился на все прибамбасы, которые жуликоватые одесситы (как будто одесситы могут быть другими) напредлагали им в конторе занимающейся подобной лабудой.
Но когда вся кавалькада подъехала к его дому, с весёлыми гудками – первыми аккордами марша Мендельсона, и нарядные люди с цветами высыпали на улицу, Юджин признал, что иногда он мог бы поступаться своей мачо натурой и делать небольшой уклон в сторону своей романтически насторенной будущей жены. Оно может того стоить.
--- Женечка, ну это будет самый замечательный день в нашей жизни... Пусть он запомнится нам таким красивым и светлым каким вижу его я, --- миниатюрная ручка Алисы Оглоедовой, будущей миссис Верлицкой, легла туда куда обычно ложатся ручки обожаемых невест в решении подобных вопросов, --- разве тебе не хочется увидеть меня такой красивой, в белом платье с фатой и в лимузине и что бы фата развивалась в открытое окно - пусть все нам завидуют... это же для тебя, ты же знаешь как я тебя люблю... --- Алиса потёрлась тонким носиком с трогательной горбинкой о плечо Юджина. И он конечно сдлася. Да и кто бы не сдался?