Этот дождь, казалось, не собирался заканчиваться. Грубо прервав собой такой теплый и радостный июньский день, к вечеру он нисколько не уменьшился, а только набрал обороты, глухо барабаня по жестяным подоконникам нашего общежития. Я сидела, задумчиво глядя в окно. Только что закончилась сессия. Впереди лето и отдых. Было приятно ничего не делать и просто сидеть, заворожено внимая ритму падающих дождевых капель, шелесту деревьев и гулом проносившихся по мокрой дороге машин. Все эти звуки, причудливо и гармонично смешиваясь, лились из приоткрытого окна вместе с вечерней свежестью, и совершенно заглушали монотонное молитвенное бубнение моей соседки-баптистки. Убежденно верующая, Татьяна каждый вечер после захода солнца выключала свет в комнате, зажигала лампадку под иконами святых, и о чем-то их тихо просила в течение полутора часов.
Я целиком погрузилась в это переплетение звуков, неровных теней свечи и бессвязно набегавших мыслей. Неторопливо протекали они по моему сознанию, оставляя в душе мозаику чувственных оттенков, пока, наконец, ни сформировались в ней в одно общее чувство: томное желание близости с любимым.
— Опять думаешь о нем? — тихо прошептала Таня, подойдя сзади и целуя меня в ушко. Предавшись грезам, я совершенно не заметила, что она закончила молитву. Танины руки ловко забрались мне под шелк халата, гладя плечи и грудь.