У Степана все как-то ладно складывалось. Стабильная основная работа, творческий приработок, приносящий некислую денежку.
Днем Степан вводил многосоставные метрополитеновские колбасы в влажные метростоевские тоннели, а передав штурвал сменщику, мчался на Шаболовку озвучивать экспортные высокобюджетные порнофильмы. После двух лет этого ритма, совместительство стало восприниматься как что-то обыденное, вроде чистки зубов.
Порностудия была словом, в общем, запрещенным в метрополитеновской среде, но всякий знал: если есть голос и стаж управления составами более года – быть кастингу.
По жизни не все понимали, почему отбирают именно из машинистов метро, но Степан имел мнение – работа машиниста без сомнения была конвеерной, но вместе с тем в ней был некий холодок нерва. Короче, не каждый машинист за поворотом ожидал действительно повернуть. А что как не это было сутью порнобизнеса? Жесткие рамки жанра и постоянное ожидание настоящего поворота.