Максим приоткрыл дверь, высунулся и опасливо заглянул в кинозал. Там, на огромном плоском экране, некий завитой, наштукатуренный, губастый тип с бровями, кретинически улыбаясь, представлялся:
- Максим КаммерЕр...
Максим обречённо вздохнул - вечно его фамилию коверкают - и шагнул в темноту зала.
Через секунду он уже смотрел фильм, позабыв обо всём на свете, забыв даже сесть...
Мир кино-Саракша его потряс. Напичканный ненужными лампочками и блестящими штучками, весь какой-то дёрганый, оглушительно-громкий, он напоминал барабанную пляску дикарей Гнилого Архипелага. Дикари тоже обожают бусы из светящихся шариков-индикаторов, высоко ценят блестящие термозащитные ткани; они корчат в танце страшные гримасы и выбривают головы острыми раковинами-пхи, оставляя узкие щёточки волос...