Сидор Карлович Умнов работал на радиозаводе настройщиком аппаратуры. Сидора соратники наградили прозвищем Триггер, потому что, как и у этого замечательного элемента, у Умнова было два рабочих состояния. Сидор Карлович или был пьян в канифоль, или страдал с похмелья. Причём страдать он начинал только от одного предчувствия предстоящих страданий, и чтобы отогнать от себя тяжёлые мысли, упивался до стадии отсутствия этих самых мыслей. Но при этом Сидор был исключительно культурным мужчиной. Когда он подносил к губам стакан с мутным самогоном, непременно гламурно отклячивал мизинец с нечищеным и нестриженым ногтем. Если же его пробивало на рыгнуть за столом или пёрнуть в автобусе, непременно извинялся.
Но главной головной болью Умнова было состояние его любимого подъезда, в котором он родился и вырос. На некоторых стенках ещё виднелись картинки, намалёванные его детской рукой. Всё дело в том, что соседи его были натуральным быдлом. Мусорили, плевали, харкали и сморкались на ступеньки, по которым Сидор шёл домой и на работу. Вот и сегодня на лестничном пролёте между первым и вторым этажами Умнов обнаружил халяву в виде свежайшей сопли. Она, свесившись со ступеньки и перламутрово переливаясь, как бы всем своим видом говорила: «Извини, мужик. Самой стыдно. Будь моя воля, убежала бы. Но не могу».
– Совсем, бляди, стыд потеряли! Срут под себя! Никакого сладу с ними нету! – привычно повозмущался Сидор.