Василий Прохорыч с треском сдвинул костяшки домино, одним плавным движением широких ладоней разложил их на столе, перемешал и поднял глаза.
- Ну что, мужики, успеем еще одну партию задвинуть?
- "Партию"... Ты прямо как шахматист! - усмехнулся Витёк Кривоносов, аккуратно отбирая себе прямоугольные плашечки. Надежно упрятав их от посторонних глаз за истрепанным шпионским романом без обложки, он закурил и выдохнул дым на лампочку без абажура.
- А что? В нашем деле иногда и побольше думать надо, - подмигнул пожилой, тертый жизнью Прохорыч, поудобнее устраивая старый ватник, приткнутый за спинку стула, - потому что иначе нельзя. Сантехник, мужики - это вам не пассажир какой-нибудь, ничего не умеющий. Случаи всякие бывают.
Максим Рощин, неразговорчивый бородатый мужик с широченными плечами, хмыкнул и налил себе стакан кипятка из мятого электрического чайника. Осторожно забравшись ложкой в коробку с чаем, он насыпал в стакан заварки и принялся дуть на кружащиеся в кипятке чаинки.
- Верно, - вдруг сказал он, и Прохорыч поднял бровь, оторвавшись от разглядывания своих костяшек. Максим еще раз подул в стакан и продолжил, - помнишь, Прохорыч, Саньку Зайцева?
- Ну еще бы не помнить! - отозвался тот, - вот уж история была...