Ебал я такой дауншифт, - сказал Леша. - Пацаны, вы, вообще, в своем уме?
Пацаны пожимали плечами, Шамиль качал головой. Он никак не был похож на настоящего чечена. Борода придавала ему благообразности, словно православному батюшке. Если бы не нарочито корявый акцент, Шамиля было бы не отличить от особы духовного звания.
- Вах, зачем, не подумав, отказываешься? - Шамиль определенно придуривался: вполне ведь мог обходиться без всех этих «вах».
Пацанам, Виталику и Косте, уже некоторое время было все по хуй. Пока Леша возил Маринку в Париж, карабкался на Эйфелеву башню, скучал в поганых бутиках, пацаны очень весело проводили время в Амстердаме. Можно было догадаться, что они ни фига не спали. Костика явно подглючивало, вот уже минут двадцать он тупо тыкал пальцем в барную стойку и хихикал, пуская изо рта струйку неопрятной слюны.
«Видел бы тебя твой батя-банкир!» - подумал Леша.
Виталик же просто развалился в кресле. Глаза его были полуприкрыты. Наследник нефтяной корпорации не считал нужным в чем-то отказывать себе, воспринимал жизнь, как череду приятных сюрпризов.
После Парижа Леша с женой поехали в Версаль. Маринка не могла успокоиться, не сфотографировавшись около всех этих ебаных дворцов, фонтанов, писающих мальчиков и прочей херни. За Версалем последовал совсем уж кретинский Диснейленд.