Ну и почему же вы поссорились? – Санёчек в третий раз коротко дернул рукой с зажатой в ней довольно большой бутылью мутного стекла и рассекатель наконец изрыгнул в стакан нещедрую струю.
- Потому что овца. – веско изрек Колян, и около струи в стакане засияла шальная радуга.
В окна било рассветное солнце. Пятничное похмелье обещало раскрасить выходные дни во все возможные цвета. Черная грозовая туча по имени Николай опрокинула в себя двести граммов заветной влаги и с требовательным лязгом водрузила опустошенный сосуд на стол. Санёчек хладнокровно восстановил статус кво.
- Овца. – повторил Колян и трижды старчески шамкнул ртом, смакуя то ли эпитет, то ли алкоголь.
- Животное – друг человека. – сказал я и ощутил собственную неуместность, потому что Коля на мгновение остановил на мне свой бронебойный взгляд.
- Плотоядная овца не может быть другом человека. – заметил он и прислушался к собственным словам, чуть склонив левое ухо к сердцу.
Не обнаружив там никаких противоречий, Колян вдохнул еще сто двадцать граммов и просветлел ликом.
- Я ей вчера говорю: «Что ж ты, дура?», - легко и радостно произнес он. – «Мы с тобой будем ебаться наконец или нет?» А она ржет и отвечает: «Только после свадьбы». Я полгода не ебал никого, пацаны. А я ведь люблю ее.