Жизнь-дура, промелькнула под крылом самолёта, подобно казиношному шарику. Что успел, что свершил, посмел? Как-то сумбурно всё состоялось, суматошно. Лётных часов намотано столько, что уже вроде бы и на покой пора. А что делать на этом «покое» в сорок лет? В наземные службы разве что. Песнь про ужа и сокола мать её. С поднебесья, да мордой в бетонку. Есть, конечно, варианты. Например, пересесть на «кукурузник» и поля жидким дерьмом травить, вместе с инсектами из Колорадо. Как Мимино блин. Эх, перспективка…
Валера Покрышкин, лётчик-истребитель первого класса, асс мирного времени и вобщем-то авиатор божьей милостью, скучал на дежурстве. Скучал и между делом хандрил. То ли начало осени прижало, то ли приближающаяся отставка. Вот же фортуна-сучка, натурально нон пенис, в руки не возьмёшь. Парни, с которыми выпускался, уже, где только не отбомбились, в каких небесах не полетали. Кто-то застал Афган, кому-то Чечня «улыбнулась». Витька вон вообще нары осваивает. За что? А хрен его знает. Говорят за дело. Во истину прав поэт:
Из одной вырастая рвани,
Кто-то волю сменил на нары,
Кто-то жизнь на звезду в Афгане,
Кто-то Родину на Канары…