Сказать нынче в Америке, что вот шли три парня, два голубоглазых, а один с глазами карими, – это нормально. Но сказать, что шли два белых, а один негр, или два здоровых, а один инвалид на протезе, или два нормального сложения, а один толстяк – это, вроде, не политкорректно. Ибо говорящий акцентируется на некоем «дефекте», подчеркивая отличие его носителя от остальных граждан.
Вспоминаю в связи с этим наши детские компании. Я во дворе тёрся не очень активно, больше книжки дома читал или мотался по кружкам и секциям, которых было великое множество во Дворце пионеров и ДОСААФе. Но когда случалось попасть на побывку к бабушке с дедушкой, то на улицу хаживал и с окрестной пацанвой общался…
Это была территория частной застройки в южном городе. Мы ходили на заросшую травой малопроезжую «кировку» (поперечную улицу им. Кирова) пинать мячик или гоняться за бабочками, размахивая сплетенными в пучок карагачовыми ветками. У меня в этой компании было прозвище «Толстый». Я предпочел бы, конечно, чтобы звали меня «Эрудит» или, скажем, «Храбрец», но, вероятно, эти качества моей натуры были мальчишкам не столь заметны, как плотность сложения и румяные щёки.