Первую свою машину человек заводит для того, чтобы она приносила
ему какую-то пользу: доехать до того места, куда не ходят поезда,
остановиться на обочине и понюхать ромашку. И машина у него
соответствующая: копейка, шестёрка или мицубиси семьдесят второго
года выпуска.
Потом, если этот человек хоть чуть-чуть внимателен к окружающему
миру, он, насмотревшись на средние пальцы правой руки, соображает,
что машина - это не средство передвижения и уж тем более не
передвижения за ромашками. Она не для того придумана. И на копейке,
да хоть на шестёрке или даже в шевроле выпуска волжского нашего
наилюбимейшего автомобильного завода имени итальянского коммуниста
Пальмиро Тольятти, он будет наблюдать эти пальцы до самого конца
его и без того не очень долгой жизни. И тогда покупает он себе
автомобиль с чуть-чуть более толстой жопой. Потом ещё чуть-чуть
более.
И после этого всё: ни ромашек уже, ни лютиков. Есть пункт А, пункт
Бэ и уроды на заднем сидении, которые всё время хочут ссать и тем
замедляют передвижение из пункта А в пункт Бэ. Или не замедляют,
если потерпят. Тем более, что это не так уж очень сильно
сложно.