В приоткрытую форточку хрущевки залетел утренний ветерок и заплаканная Настя автоматически натянула на свои голые плечи большую часть одеяла, оголив при этом волосатые ноги Николая, который курил в постели, сбрасывая пепел в майонезную банку пристроеную у него на поджаром животе.
- Коля, ну давай все забудем, как страшный сон, я прошу тебя, Коля! - голос тридцатилетней запуганной женщины буквально молил о пощаде.
- Забудем? Ты ахуела блять. Квартиру мою пропила с ебарями, мне за пять лет ни разу сраной карамельки не прислала, на свиданку не приехала, а мать мою в общей могиле зарыла, крыса ебучая? Заебись, ты тварь, устроилась. Только вот пиздец тебе настал - я тебе за мать родную зоб вырву, сука рваная, отвечаю.
Настя безнадежно зарыдала и уткнулась распухшим от слез носом в мятый пододеяльник..
- Коля, я если тебе денег дам! Много. Десять тысяч долларов! У меня от квартиры на книжке остались, дочке на учебу сберегла. Не хватит - я еще займу, мне Лизка даст! Возьми, Коля, я тебя прошу, я тебя умоляю! Купи ты себе машину и если не можешь сердце свое пересилить - расстанемся по хорошему...